Откровенный эротический порно рассказ доступен для чтения и скачивания. Скачать его можно под историей, в отдельном блоке.

Обратите внимание, что в прямой речи некоторых героев присутствуют местичковые наречия.
В погожий майский день, под запахи цветущих черёмух и сирени Сонечка Грицацуева отпросилась у своего супруга пройтись по Старгороду. По единственному мощённому деревом тротуару Сонечка гордо вышагивала, стараясь повыше задрать носок новых туфелек.
И получалось у неё это отлично — каждый шажок подчёркивал элегантную плавность походки. Про такую походку говорят: «Не идёт, а пишет!». Правда «читателей» такой походки было мало.
Женщина, торгующая табаком в россыпь — осьмушка копейки за стакан, семечками — четвертинка копейки за такой же объём.
Парнишка, чистильщик обуви и чуть в стороне от него сапожник, делающий срочный ремонт обуви — металлические подковки и замена шнурков.
Сонечка же направлялась дальше, к местному базарчику, где народа побольше и одеты они приличнее. Не то что вон тот отрок, глазеющий на походку дамочки.
Однако достичь задуманного плана молодая девушка не смогла. Доска под ногой вдруг провалилась. Под ней оказалась грязная лужа.
Жижа смачно чвакнула и выплеснулась на туфельки Сонечки.
— Сработало. — тихо произнёс сапожник. — Давай, Митяй, не подведи. — наказал он чистильщику обуви.
— Сударыня, осторожно, не шевелитесь, не то подол запятнаете. — Митяй быстро придержал девушку под руку, приподнял подол длинного платья. — Ай-я-яй! Куда же это городничий смотрит, такая котловина в самом центре, ай-я-яй. Идёмте сюда, барышня… Во-о-от на этот стулец, сядайте.
Девушка смотрела на свою левую туфлю. Рыжая грязь скрывала практически всю поверхность. Да что там туфля, даже белый чулок и тот пострадал.
— Что же делать? — Голос девушки дрожал, она готова была расплакаться.
— Позвольте мне, барышня, поухаживать за вами? — отрок быстро снял туфельку, присев на ящик у стула, начал счищать грязь. — Сударыня, вы не стесняйтесь, поставьте ножку мне на коленку.
Юноша ухватился за маленькую ступню и поставил её себе на колено, проигнорировав подставку для ног.
«Ну, правильно, подставочка то грязная, не для белух чулок». — Согласилась девушка.
Длинный подол, задрался вместе с коленом, девушка как смогла подтянула его к низу, но парнишка успел заметить панталончики с кружевами.
Белый чулок сильно выделялся, на рванной брючине отрока. Через два слоя ткани Соня почувствовала тепло юношеской ноги. Она даже посмотрела на то место где стоит её ступня. Местами залатанная, а большей частью дырявая штанина не скрывала загара юношеского бедра.
Девушка стыдливо отвела взор с прорех на туфлю, которую чистит отрок. Он делает это так аккуратно, будто дамочка промокает носовым платочком капельки слёз с щёк.
Открытые, из-под рванных рукавов некогда зелёной рубашки, руки, кажутся сильными. Кожа на них и открытой груди гладкая и загорелая. Не такая как у старого пана Грицацуева, за которого полгода назад её насильно выдали замуж.
Сонечка почувствовала покраснение не только лица, но и пухленькой шейки. Взгляд непроизвольно вернулся на белый чулок. Да, грязи на нём хватает. Прогулялась называется. Похвасталась туфельками.
— Сейчас грязь закоркается, я аккуратно почищу, чтобы подол или не приведи Господь, ваши панталончики не измазать. — Отрок сказал это довольно по-простецки, как подружке.
Девушка хотела указать ему что они не ровня, но мысли о том, что парень знает о срамном белье девушек, одурманила окончательно.
— Меня Митяй клычут, а вас як?
«Вот ещё! Не собираюсь я с тобой знакомиться!». — Думает девушка и удивляясь своему безволию, отвечает:
— Софья Игнатьевна я… Правильней говорить — кличут. Но кличут собак или кошек, а людей зовут. — Соня решет про себя, что это её желание обучить безграмотного, заставило назваться.
— А я видел вашу свадьбу прошлой осенью. Ох, вы такая красивая… Как королевна. А как вы выходили из церкви… Красные сапожки… , белая фата. И жених тоже как охфицер, при галунах… Мы с парнями поспорили, что к весне вы будете брюхатой… Однако верно говорят люди — у стариков негодное семя. А может он на войне потерял фуй?
Глаза у девушки от такой наглой речи едва не вылезли из орбит. Она хотела убежать, но туфля всё ещё находится в руках парня, топнула босой ножкой по его колену.
— Не торопите, сударыня Соня, вы же не вернётесь домой с поднятым подолом? А если вам неудобно так держать ножку, то сделайте вот так. — Отрок подтянул ступню девушки к своему паху. — Так приятней… И мне тоже… Чувствуете какой корень у молодого?
Девушка будто зачарованная, не смогла вернуть ножку на прежнее место.
«О каком корне он говорит? Сейчас же, как только он дочистит обувь, я надену туфлю и уйду. А что это такое у него давит на мою лодыжку? Так это… ! Это… ! Вот, а каком корне он говорит. Бесстыжий басурманин! Сейчас нога отдохнёт, и я уберу её на колено… Вроде пошевеливается… , определённо вздрагивает. Ой… ! Ой-ой… ! Что это со мной, бесстыдницей? Это что у меня, похотка разгорелась? Как там Глашка говорила? «От похотника исходит такой жар, что плавится жир на лобке, и он истекает из письки!». Нет! Нужно думать о другом! Вон о воробьях, что нагло воруют семечки из мешка бабы. Или молитву почитать? Господи, помоги мне отвлечься от… корня. Должно быть корень Митяя как у коня, что на срамной картинке в немецкой книжонке».
— Вот от такого фуя можно в миг обрюхатиться. Я этим делом в тятьку пошёл. Он мамке уже восьмерых закачал. Бывало, как начнут еться, мы, малые, с верхних полатей слетали… А што я такого сказал? Разве у вас, у панов, не говорят на такие разхговоры?
Соне кажется, что она произносит слова, но на самом деле, только открывает рот. И жар в груди ещё мешает дышать.
— Оть и готова ваша тюфля… Тапереча примемся за чулочек. Ой, а ножка кака ладна, минитюрная.
Пальцы отрока, сжимают икру в атласном чулочке. Бесстыдник провёл руку аж под колено девушки, на кружева панталон, сдавил там.
— Мясистая ножка, я такие люблю. Щустуется жар от такого тела. Правда ведь, вы горячая? Греется пан коло вас, наверное.
— Ты… , ты… ,
— Да, я. Я понял, начинаю чистить чулочек.
Митяй только задел комочек грязи, как ещё больше размазал его.
— Бес его ети! Не закоркалась, в рот ей фут лиха.
— Надень туфельку, я вернусь домой. Сколько я тебе должна?
— Сударыня, на как жеж вы пошкандыбаете через весь город с задратым подолом? Мамк! — Митяй окликнул торговку семечками. — Треба чулок постирать. Как быстрема ты постираешь?
— Дык здешнюю грязь за пять минут не отстираешь. К тому ж посушить, поутюжить треба. Тарас, мешки домой отнесёшь, я поду дамочкины чулочки состирну.
— Далеко идти? — Соня едва не плакала.
Она хотела выглядеть как светская дама, госпожа Подопригора. Вот действительно фамилия делает человека. Высокая, статная, с громовым голосом. Ну, а то что она некрасива лицом, так это не влияет на количество поклонников, вьющихся вокруг вдовы майора Подопригора. Сонечка, придерживая подол, выпрямилась, как кумир, последовала в полуподвальное помещение, куда пошла мать Митяя.
Пройдя в этом же помещение сквозь коридор, с натянутыми верёвками, на которых сушилось бельё, Соня наконец вошла в помещение с тремя трёхъярусными нарами и длинным столом.
— Сымайте чулочки, дамочка… Та не глядите на мальцов, вони и не такого добра бачили.
Соня, встав спиной к четверым детям, задрала подол, подтянула штанину панталон, нащупала застёжки подтяжек.
— О, Боженьки, ты мий! Так и исподня ваша в пятнах. А как увидит пан вашу стыдобу? Сымайте и исподню.
— Где же там грязь? Я не вижу? — Сонечка изогнула спинку, попыталась рассмотреть то, на что указывала женщина.
Да. Небольшое пятно рыжины бывшее ранее всего лишь капелькой, от касания с другими частями ткани распространилась на другие места. И выглядело это пятно совсем
срамно — какашкой поноса.
Соня сняла и эту часть туалета, моля бога, чтобы на этом окончилось разоблачение, быстро опустила подол, лишь на мгновение показав женщине каштанового пушистика.
— Так и другий чулок сымай вже. — женщина стояла подбоченив руки. — Сямка, подай паночке камейку.
Мальчик лет девяти, полез под нары, вытащил табуреточку, подставил Соне. Тут в помещение вошёл Митяй.
Соня заметила, что он обратил внимание на панталоны, которые держит мать. Девушка покраснела, парень улыбнулся.
— Прошу, пани, до ветра, тут зараз парно будет.
Соня быстро-быстро заморгала ресницами, просушила выступившие слёзки. Идти куда-то без белья, казалось верхом распущенности.
— Нет! Мне и тут приятно, благодарю. — Сказала едва смогла задышать нормально.
— Да, ступайте, пани, это вам не нежное мыло для вашего тела. Глаза выест, не приведи Господь. — женщина начала стирку.
— Да никто ж не знает, що вы без порток. — добил Митяй.
«Значит он точно знает, что я там голая. О, Господи! А воняет и правда ужасно! Давай, Сонечка, иди во двор, там никого кроме Митяя. А он и так знает о сраме моём. А жир то как топится… Похотка зачесалась». — девушка решительно встала, поправила подол.
Дворик принадлежал купеческому домику. В нём была даже беседка. Соня направилась к ней.
— Соня, вы в лянгу играли кода нить?
— Девушки в игры мальчишек не играют. — Соня, однако пожалела, что так высокомерно ответила.
Время нынче такое — революции в столицах, царь от престола отказался.
— А как играть? — Сделав милую улыбку поинтересовалась она.
Отрок достал из-за пазухи кусочек меха толи овцы, толи козы. Подкинул и начал отбивать лянгу щиколоткой вверх. Делал он так ловко, что шкурка ни разу не упала. Затем Митяй сменил ногу, потом последовало вообще не вероятное — из-под своей задницы начал отбивать лянгу.
Соне это очень понравилось, она зааплодировала, когда парень наконец выдохся и присел рядом с ней. Она взяла из его рук изделие. Оказывается, к шкурке привязан грузик из металла, поэтому она так чётко летала.
А ещё от Митяя исходил жар. Он дышал ртом, как запыхавшийся… пан Грицацуев. Ну… после того… Только муж дышал астмотично урывками,
скачать dle 12.1