Начался сентябрь и мы с моим другом Виталием поняли, что значит быть студентами 4 курса нашего техникума. Первые три курса отправились в колхозы на сбор яблок и винограда, а мы вели себя, как «студенты прохладной жизни». Во-вторых, нам всем уже по 18 лет и мы чувствуем и осознаём себя совершеннолетними и совсем взрослыми! Но наша куратор Нина Ивановна, дама совершенно неугомонная, конечно придумала — наша группа идёт в турпоход. Ведь мы будущие гидромелиораторы, так что осмотрим по дороге наш славный канал от Урал-реки к громадному накопителю для поливов посевных земель.

 А затем, после пятичасового похода — выходим к чудесному лесному озеру среди громадного соснового бора. Там такой воздух, такая вкусная чистая вода, в озере полно рыбы… А какая вокруг первозданная красота! И вот, еле живые к концу дня, мы вышли к этому месту — точно тут сказочная красота девственного края! Искры солнца, отражаясь от лёгких волн озера, скользят по берегу с нежным жёлтым песком, вода тёплая, как парное молоко, воздух такой, что им не надышаться, а какая тут тишина… Мы быстро поставили палатки, крепко их натянув, вкусно поели — у всех были припасы домашней стряпни и залезли в свои палатки. Одно плохо — с нами увязалась лучшая подруга нашей Нины Ивановны. Это моя мамочка!
своём красивом светло-коричневом спортивном костюме, который обтянул её пышные телеса, как вторая кожа, она смотрится просто великолепно и даже сексуально. Но я же хотел поухаживать за нашей классной пышечкой Томой, тем более, что она прозрачно намекала… Ирония судьбы! Я лёг в палатке с мамочкой, Виталик с Ниной Ивановной, которая по второй иронии судьбы была его родной мамочкой. Вот такие дела!
Точно говорят — не буди лихо! И не поминай имя дьявола всуе! Нина Ивановна у костра рассказала нам о Новороссийске, о жутком ветре с гор, называемом «Бора» и тут! Тишина вокруг вдруг взорвалась сильным шумом, сосны задрожали и, быстро обо всём сообразив, моя мамочка закричала:
— Всем в палатки! Закрыться и прижаться друг к другу! Не кричать, всё быстро пройдёт!
Мы с ней влетели в нашу палатку, крепко закрыли полог и я попал в крепкие горячие объятия своей мамочки. И тут такое! Под дикий шум ветра и бури мы с ней стали страстно целоваться! Горячие сладкие губы моей мамули отвлекали меня от ужасов этой неожиданной бури, голову туманило, перед глазами пелена и вдруг я понял такое! Я лежу между полных ножек своей ненаглядной мамочки и вовсю трахаю её! Вот это да!
Как я потом понял, видимо такова была защитная реакция наших организмов на этот стресс. Я даже читал и слышал, что нечто подобное было и в войну. Кругом вой снарядов и бомб, а люди вовсю занимаются сексом для продолжения жизненного цикла. А вот куда кончить? Услышав тихое «В попку», я так и сделал, ловко поставив мамулю рачком. В этой позе она была невероятно сексуальна!
Кончив и весьма бурно, покатавшись на её мягких ягодицах, я ещё немного полежал на ней, наслаждаясь прикосновениями к мягкой груди мамули и тут наступила тишина. Все повылазили из палаток, а потом легли спать. А я, увидел лёгкий свет из окошка палатки нашей кураторши, тихо подошёл поближе. Да, видок ещё тот! И тут слышу лёгкие шаги моей мамочки. Как она вовремя!
— Чего ты тут? — прошептала она, приближаясь и заглядывая в окно. — О! Вот оно, оказывается, в чем дело…
Мы некоторое время разглядывали шевелящийся между женских ног худой зад Витальки, слушая ойкание его матери. Я сначала не понял, почему мою мамочку не удивляет половой акт между матерью и сыном, но потом догадался, что ей в такой позиции опознать их нелегко. Только когда Виталик кончил и скатился со своей матери, моя сразу и удивилась, узнав Нину Ивановну…
— Костик, это же друг твой, правильно? А это с ним его… его…
— Нина Ивановна, мамочка его. — закончил я за нее. — Ма, чего ты так удивляешься? Мы же с тобой тоже… Всё нормально, им же так хорошо…
Мамочка не ответила, задумчиво глядя на меня. Потом перевела взгляд на окно…
— Смотри, Костик, они опять! Ого, какой он у него! — обратила она внимание на член Витальки, устраивающегося за вставшей рачком матерью.
— Кстати, мам, обрати внимание куда он ей вставляет. В попку…
— Да вижу! — с досадой произнесла она.
Виталька сильными движениями вгонял член в мать, заставляя ее раскачиваться. Я отступил на шаг, оказавшись сзади мамы. Легко приподняв юбку, я стащил колготки на бедра и положил руку на трусики спереди, ощутив под ними мягкие заросли. Мама тут же прижала ее прохладной ладонью. Постояв так немного, она потянула мою руку вверх, а потом снова вниз, на этот раз в трусы.
Мои пальцы впервые коснулись ее пушистого лобка. Мамочка толкнула меня ниже и средний палец вошел в складку между губками. Надо же! — подумалось мне. В попку она мне давала, а здесь даже пощупать ее не довелось! Даже посмотреть! Мама положила мой палец на клитор и легким касанием показала, что надо делать, оставив после этого мою руку в одиночестве. Я охотно теребил маленькую горошинку, одновременно глядя, как мой нахальный друг снова переворачивает мать на спину и трахает ее, придерживая за поднятые ноги.
— Костик, пойдем к себе… — севшим голосом попросила мамочка, когда я попробовал ненадолго покинуть клитор и навестить отверстие чуть ниже.
— Только не спеши, Костик… — задыхаясь, шептала она где-то возле моего уха пока я рукой направлял непослушный член в ее лоно.
— Не спеши… мы все успеем… нежнее… Костик… мальчик мой… А-а-а-а-ах!
Член плавно вошел в скользкое влагалище. Мамочка подалась навстречу, выдохнув мне в лицо долгий протяжный стон. Что-то внутри нее сжало член, потом отпустило, потом еще раз сжало. Мамуля выгнулась подо мной и обхватила меня ногами, подталкивая в себя. Я сдвинул чашечки лифчика вверх, освобождая грудь, вцепился в нее и заработал тазом, вколачивая в маму ставший сверхчувствительным мой горячий член.
Ее стоны усилились, вскоре мамочку накрыл оргазм. Это продолжалось долго. Она извивалась подо мной, стонала, вскрикивала, что-то шептала… Как только заканчивался один оргазм, то через несколько секунд все начиналось снова. Огромное количество влаги, омывающей член, не давало мне кончить. Я механически дергался, то ускоряясь то замедляясь, глядя на бьющуюся подо мной мамулю. Я никак не мог кончить и вновь решил войти в пышную попку мамули — в конце концов сперма обильно хлынула из меня. Я стал ласкать рукой клитор мамочки, она кончила, громко застонав и тут я остановился. Постепенно мамочка тоже затихла и открыла глаза. Она легла на спину и, окинув меня мутным взглядом, хрипло прошептала…
— Ну, Костик… Ну, сынок… Такого у меня еще ни с кем не было…
Я дипломатично промолчал, слегка в этом усомнившись. Но как мне было хорошо! Но всё так неожиданно! Это или атмосфера этого места так подействовала, или неожиданный пролёт бури…
Крепко обнявшись, мы с мамочкой также крепко уснули. Ну а утром я был разбужен сладостным ощущением удовольствия — мамуля ротиком поднимала моего «бойца», как я шутил. Тот вновь обрел достаточную твердость, за что и был немедленно отправлен в глубины маминого тела.
— А-а-ахх… — снова услышал я и приготовился к долгой скачке, придерживая мамины подпрыгивающие груди и пытаясь в уме подсчитать точное количество оставшихся нам здесь дней и ночей.
Из этого ничего не вышло — под звуки хлюпающей вагины и маминых стонов стало совсем не до подсчетов. Да и хрен с ним! — в конце концов решил я и решительно опрокинул маму на спину, вновь занимая господствующее положение сверху.
День пролетел просто моментом. Мы наловили рыбы, нашли малинник, у нас получился вкуснейший обед, все ели с большим аппетитом. Вечером, возле костра, мы спели парочку песен, а потом кое-кто по парочкам пошёл «прогуляться». Я отошёл подальше отлить, а возвращаясь, услышал сладкие охи-ахи.
Всё понятно — Андрей вовсю имеет полненькую Наташку в попку. Кончив, он пошёл искупаться, ну а раз Наташка в той же позе, то я ловко всунул в её упругую попку.
Это было так чудесно — после Андрюхи я вошёл в тугую дырочку довольно легко и с удовольствием кончил. Искупавшись и смыв пот, я вернулся, а Андрюха и Наташка вновь охают. Прошёл я вокруг нашего лагеря и тут слышу вновь чьи-то сладки стоны удовольствия. Ну конечно, Виталик ловко устроился между ножек Тамары и оба наслаждаются от души. Но мужская солидарность — мой друг слез с Томки, а она ведь не кончила! Так что его «на боевом посту» сменил я и слегка обалдевшая Тома наконец получила свой долгожданный оргазм.
Утром я был вновь разбужен горячим ротиком и умелым язычком своей мамочки. И вот она снимает свои трусики и стягивает мои… Хорошо, что мамуля быстро кончает, так что после её оргазма она вновь дала мне в попку. Это такое невероятное удовольствие — покатавшись на попке мамули, кончить внутрь её прямой кишки. Мы выпозли из палатки с такими довольными лицами, что подошедшая Нина Ивановна даже подмигнула своей подруге. Похоже Виталик тоже старался вовсю!
Вечером Виталька позвал меня в свою палатку — Нина Ивановна очень хочет со мной поговорить, чтобы мы не болтали о том, что было между нами. Я залез в палатку и слегка обомлел — наш куратор стояла в одном нижнем белье. Но не успела она и слова сказать, как мой друг, тихо подобравшись к ней сзади, нетерпеливо потянул её трусики вниз. Вот нахал, я же рядом!
— Мам, наклонись… — послышался из-за ее спины слегка изменившийся голос сына.
— Виталичек, может не сейчас? — попробовала возразить она, но тот требовательно надавил ей на спину, вынуждая нагнуться.
Между ее ног показался его член, направляемый его же рукой. Потеревшись головкой между губок, он дернулся вверх, исчезая в ее теле. Тяжелые груди от толчка качнулись ко мне. Член скрылся внутри нее и теперь между женских ног болтались только крупные яйца моего друга.
— Пониже… — нажал он ей на спину.
Женщина согнулась, опираясь на мои ноги. Перед глазами оказались ее затылок, спина, верх ягодиц и за нимискачать dle 12.1