Саманта знала, что ей нужно быть сильной и не сломаться и не плакать, когда позвонил ее адвокат и сказал ей, что приготовления после смерти Ричарда завершены, и она проиграла битву за то, чтобы остаться в своей квартире. Были времена, когда казалось, что сердечная боль, боль смерти Ричарда, страдание от встречи с его мстительной женой переполнят Саманту, когда она борется за то, чтобы сохранить то, что, по словам Ричарда, всегда будет принадлежать ей. Но теперь бой был окончен.

— Прости, Сэм, но в завещании Ричарда не было ничего, что давало бы тебе право собственности. Он заплатил закладную, но не оставил ее тебе в своем завещании.

Сэм изо всех сил старалась быть непокорной. — Я так понимаю, никто не будет возражать, если я уеду на несколько дней? Я имею в виду, может ли кто-нибудь поменять замки или что-то в этом роде?

«О Боже, нет. У вас есть три месяца до освобождения. По закону никто ничего не может сделать в это время». Адвокат помолчал. Затем он спросил: «Что ты собирался делать?»

Сэм задавался вопросом, действительно ли он заботится об этом. "Я еще не уверен. Я просто хочу уйти. Сбежать от всех воспоминаний».

"Это звучит как хорошая идея. Это даст вам время все обдумать, чтобы вы могли начать перестраивать свою жизнь, когда вернетесь».

Сэм не хотел думать ни о восстановлении, ни даже о возвращении. Как только она произнесла эти слова, она поняла, что хочет уехать как можно дальше от Лондона. И она точно знала, куда идет.

В течение часа она собрала паспорт и кредитные карты, надела кашемировый свитер и джинсы, собрала чемодан, позвонила в журнал, в котором работала внештатным редактором, и сказала, что уезжает в отпуск и заберет рукописи. она работала с ней. Она выгнала машину из гаража и направилась в Портсмут, где ходят паромы до западного побережья Франции.

Сэм хотела вернуться в то место, которое она помнила с подросткового возраста, в отпуске с родителями и стремясь узнать о чудесах других мест, других народов и других культур. Ей хотелось вернуть часть той невинности, прогуливаясь по пляжам и скалам Кот-Соваж, продуваемого всеми ветрами южного побережья Бретани, на которое на протяжении тысячелетий обрушивались горные волны восточной Атлантики.

* * * * *

Прислонившись к перилам на палубе возле пассажирского салона, наслаждаясь ощущением ветра в своих волосах, Сэм вознесла безмолвную молитву благодарности за то, что море было гладким; волны становились золотисто-оранжевыми, когда солнце медленно опускалось за горизонт. Она могла слышать глухой гул двигателей и видеть след белой пены, вздымающийся позади корабля. Всего через семь часов она будет ехать на юг от Сен-Мало, и каждый километр будет уносить ее все дальше от печали, охватившей ее после смерти Ришара.

— Твои волосы выглядят очень красиво в лучах заходящего солнца, — сказал голос, и Сэм обернулся.

"Ой?" — сказала она молодому человеку, стоявшему позади нее с легкой улыбкой на лице.

"Да. Если вы не возражаете, что я так говорю. Он говорил по-английски с сильным французским акцентом.

Сэм заметил, что он бесстыдно перевел взгляд с ее лица на ее грудь. — Наверное, нет, — сказала она и пошла прочь.

— О, это чисто художественное впечатление, — быстро сказал молодой человек. «Я художник, поэтому я не могу не замечать женскую красоту».

Что-то заставило Сэма остановиться. Она знала, что была груба с молодым французом, и внезапно почувствовала себя приятно, когда ей сделали комплимент.

— Как мило с вашей стороны, что вы так говорите, — сказала она более мягким голосом.

Сэм окинул взглядом густую массу черных волнистых волос, которые молодой человек отбрасывал от лица правой рукой. Пальцы у него были длинные и тонкие, как у художника. Его глаза были голубыми за черепаховыми очками, улыбка была естественной и непринужденной. Он не был похож на человека, привыкшего осыпать женщин случайными комплиментами.

Молодой человек шагнул вперед и распахнул дверь гостиной.

«Меня зовут Ален Базон. Могу я угостить вас коньяком?..

«Саманта. Сэм. Да, хорошо, это было бы неплохо. Она подошла к столику, пока он шел к бару.

Ален купил выпивку и сказал, присоединяясь к ней: «Жаль, что ты сократила свое имя до чего-то такого мужского. Саманта намного милее Сэма.

«Меня назвали в честь тети».

— Все равно красивое имя, — сказал Ален, поднимая за нее бокал.

— У тебя все красиво? — резко сказал Сэм, тут же пожалев, что это прозвучало как критика. Но она продолжала: «Мои волосы, мое имя…»

— Так же красива, как женщина, которая их носит, — сказал Ален.

Сэм уже собирался рассмеяться, когда увидел, что он говорит серьезно. Она никак не могла назвать себя красивой. Она знала, что привлекательна, и ее волосы были блестящими золотисто-русыми, но она думала, что ее грудь слишком велика для ее миниатюрного телосложения, ее животик был округлым, а попа - пухлой и пышной. Сэм вздохнула, вспомнив, как Ричард говорил ей, как сильно он обожает ее тело; казалось, прошла целая вечность с тех пор, как ее любовник заставил ее плакать в блаженном выпуске оргазма Cevizli Escort .

— Не говори мне. Через мгновение вы найдете в себе смелость спросить, можете ли вы нарисовать меня в обнаженном виде. Просто выскользните из этого платья, мадам, скажете вы, и я обессмерту вас. Прежде чем я изнасилую тебя, конечно.

Ален рассмеялся. «О, пожалуйста, Сэм… ничего такого предсказуемого. Настоящий художник не стал бы сочетать эти два явления. Он целеустремленно делал наброски, пока портрет не был закончен. У него не возникнет мысли о занятиях любовью, пока он не положит уголь».

Его глаза встретились с глазами Сэма, и он театрально понизил голос. «Однако, как только работа будет сделана, и он разделит выпивку со своей великолепной моделью, которая похвалит его за точность портрета, она вполне может быть счастлива отблагодарить его любым способом, который сочтет уместным…»

Сэм не мог не улыбнуться. Она была польщена тем, что Ален так старался соблазнить ее.

Ален улыбнулся и пожал плечами. — Это, по крайней мере, фантазия, — сказал он легкомысленно. «Не говоря уже о том, что я владел огромной квартирой-студией в центре Парижа и продавал свои картины всемирно известному дилеру за миллионы евро».

Сэм рассмеялся от искреннего удовольствия. «Хорошо иметь мечты, когда ты молод».

Ален бросил на нее пронзительный взгляд, и она подумала, не сказала ли она что-то не то.

«Сэм, мне 24 года, а ты старше меня не более чем на десять-пятнадцать лет, и по отсутствию обручального кольца очевидно, что ты не та «мадам», за которую себя выдаешь».

— Вы очень проницательны, — сказала она.

«Внимательность художника к деталям. Теперь ваша очередь покупать коньяк, так как я начинающий художник, и я был бы очень рад выслушать, если бы вы захотели поговорить.
— О боже, я ни за что не хочу рассказывать тебе историю своей жизни, — пренебрежительно сказал Сэм. Но она все же обнаружила, что покупает бутылку, а не еще две порции, решив, что не каждый день красивый молодой француз готов слушать, пока она объясняет, почему она убегает от всего и всех, кого когда-либо знала.

* * * * *

Сэм не мог вспомнить момент, когда она замолчала и уснула, но, проснувшись, обнаружила, что ее голова лежит на коленях Алена, и почувствовала, как его рука лежит на ее груди, его рука сжимает ее левую грудь. На мгновение она подумала, не обижаться ли, но потом решила, что ей нравится ощущение теплых пальцев Алена, держащих ее. Бар был пуст, бармен ушел.

— Бонжур, — сказал голос над ней. «У нас как раз есть время для кофе и круассанов, прежде чем мы пришвартуемся».

Она села, немного смущенная тем, что заснула на молодом французе, хотя он казался совершенно равнодушным.

— Боже, я, должно быть, выгляжу испуганной, — сказала она и провела пальцами по взлохмаченным волосам.

"Конечно, нет. Ты… — начал он, но Сэм оборвал его.

"Я знаю. Красивый."

Ален ухмыльнулся, и Сэм не мог не пожелать, чтобы их время вместе могло быть дольше. На ум пришла фраза «незнакомцы, проходящие ночью».

Она повела нас в кафе на верхней палубе, где теперь подают завтрак, и спросила: «Куда вы направляетесь, когда мы пришвартуемся? Тебя кто-нибудь встречает?»

"Я иду домой. В Оре, — сказал Ален. «Это красивый город на юге Бретани. Я должен путешествовать автостопом, потому что я художник без гроша в кармане».

— Я иду в C?te Sauvage, — сказала Сэм, сохраняя легкость в голосе. «И у меня есть машина. Я могу подбросить тебя, если хочешь?

Ален покачал головой. — Я не мог навязываться, Сэм, — сказал он.

"Почему?" Сэм догадался, что его протест был показным, но она подыграла. — Я сказал, что иду туда.

"Да. Забыть на время, — сказал Ален, его голос был полон печали по ней. Он сделал паузу, а затем сказал: «Хорошо, это было бы очень любезно. А мой отец будет только счастлив предоставить вам комнату.

— О, но я не мог… — начал было Сэм, думая, что Ален имел в виду частный дом.

Ален покачал головой. «Он покровитель лучшего отеля в Оре. Очень маленький, но очень шикарный, и он настоящий художник на кухне. Папа отплатит тебе за то, что ты подвез меня.

— Звучит идеально, — сказал Сэм. И она имела это в виду.

* * * * *

Два

Сэм улыбнулся скептическому взгляду Алена, когда увидел, что она едет на «Порше», но заметно расслабился, увидев, как ловко она выехала из Сен-Мало и поехала по шоссе N137 на юг, в сторону Ренна. Они остановились пообедать недалеко от города, а затем Сэм повернул на юго-запад, в сторону Ванна и Оре, и въехал в небольшой прибрежный город около четырех часов дня.

Следуя указаниям Алена, Сэм осторожно поехал по крутой мощеной улице, которая привела их к живописному каменному мосту через реку. С другой стороны было фахверковое здание со столами и стульями снаружи.

— Это старый квартал, Сен-Густан, — сказал Ален. «Есть гостиница. Ты припаркуешься перед входом, пока я зайду на минутку? Я ненадолго."

"Да. Конечно." Сэму стало интересно, как папа отреагирует на то, что Ален привел нежданную гостью.

Отец Алена Эскорт Чевизли оказался теплым и приветливым, поцеловав Сэма в обе щеки. Он взял ее сумки и провел в со вкусом обставленную комнату с видом на реку, медленно и плавно извивающуюся вниз по течению.

— О, это прекрасно, мсье Базон. Спасибо, — сказал Сэм, искренне довольный.

«Пожалуйста, зовите меня Филипп, Саманта. Вы присоединитесь к нам за ужином? Я надеюсь, вы не будете против выпить с Аленом заранее, потому что мы не едим до тех пор, пока я не позабочусь о своих гостях.

— Конечно, — сказал Сэм. «Я с нетерпением жду этого».

Филипп Базон улыбнулась и вышла из комнаты, а Сэм начала распаковывать вещи, пораженная, обнаружив, что счастливо напевает французскую мелодию, которую она помнила с отпуска, который она провела с родителями целую жизнь назад.

* * * * *

Ночь была теплая и сухая. Сэм спустился к бару отеля, одетый только в легкую хлопчатобумажную юбку с набивным рисунком и кардиган без рукавов, застегнутый спереди. Хотя ее груди были слишком велики, чтобы она не могла не носить лифчик, она все равно обходилась без него, желая быть раскованной, свободной, иметь удовольствие чувствовать, как ее соски трутся о великолепно мягкую шерсть. Это было частью ее новой персоны, чувственной женщины, которая не чувствовала себя застенчивой и не носила ничего под свитером и юбкой.

Ален ждал ее, и Сэм ощутил легкое возбуждение от сексуального желания, когда она увидела его улыбку удовольствия при виде ее. На нем была белая хлопчатобумажная рубашка и темно-коричневые вельветовые брюки. Он выглядел загорелым, красивым, в каждом дюйме он был молодым художником, беззаботным и с удовольствием откликался на ее потребность в романтике и смехе.

— Я заказал тебе «Кир Рояль», — сказал Ален и вручил ей смесь ликер-де-кассис и белого вина. Он был крепким и ароматным, и Сэму нравилось, как алкоголь мгновенно расслаблял ее, оживлял шумом реки, запахами, доносившимися из столовой, прохладой кожаного сиденья на щеках ее попки, обнаженной под ней. ее юбка. Волнение желания, которое она испытала ранее, стало сильнее, и ее влагалище стало сливочным, заставляя ее осознать, как давно ее не трахали. Ее возбуждение внезапно сделало ее собственнической, когда она слушала рассказы Алена о его жизни в Париже.

— А есть девушки, подружка? она спросила.

«Никого особенного», — сказал он. «Нет никого, кто бы скучал по мне, если бы меня там не было».

— Жаль, — сказал Сэм, и Ален улыбнулся ей.

Они разговаривали, пока Филипп не позвал их к обеду и не подал цыпленка из баранины и местных овощей. Еда и вино были великолепны, и Сэм присоединился к тосту Алена за своего отца, согласившись с тем, что его сын не преувеличивал свои кулинарные способности. Филипп Базон сиял от удовольствия, восхищенный комплиментом.

— Ты пойдешь со мной гулять? — спросил Ален, когда они закончили есть, и Сэм допила кофе из ее чашки.

Она посмотрела на Филиппа, наполовину надеясь, что он будет возражать. Вино сняло ее запреты, и ей нравилось, что не один, а два привлекательных француза обращаются с ней как с центром внимания.

— Но, конечно, ты должна, — сказал Филипп, улыбаясь ей. «Вы должны увидеть сады разрушенного монастыря. Они прекрасны в лунном свете, и говорят, что здесь обитают привидения с тех времен, когда в Бретани были свои короли.
«Было бы прекрасно», — сказал Сэм, благодарный Филиппу, не выказавший негодования по поводу того внимания, которое уделял ей его сын.

Она последовала за Аленом, пока он шел из отеля к мосту через реку. Когда они достигли середины, он остановился и наклонился, наблюдая за водоворотом, уносящимся во тьму.

«Когда я был молод, я постоянно приходил сюда, — сказал он. «Я разговаривал с матерью мысленно и верил, что река донесла до нее мои слова».

Сэм спросил: «Что с ней случилось?»

«Она погибла в результате несчастного случая. Полицейская машина на большой скорости вылетела с дороги и врезалась в стену. Папа купил отель на компенсацию, которую нам дало правительство. Я ее почти не знал: мне было всего три года, когда ее убили».

"Мне жаль."

«В этом нет необходимости», — сказал Ален, и Сэм увидел его улыбку в свете уличного фонаря над головой. — Я сказал тебе только потому, что стоя здесь напомнил мне.

«Получилось ли, река, несущая твои слова?»

— Мне нравится так думать, — сказал Ален и улыбнулся. Он пошел, и Сэм последовал за ним по мощеной улице к городской площади. Из бара, который все еще был открыт, вспыхнул свет, а снаружи на стульях сидели два старика и тихо переговаривались.

— Bonsoir, — крикнул Ален, когда они с Сэмом проходили мимо.

Они подошли к железным воротам в высокой стене между двумя зданиями. Ален толкнул ее и сказал: «Вот. Это вход в монастырские сады.

Сэм последовала за ним, ее чувства внезапно наполнились ароматом цветов в ночном воздухе. Что сказал Филипп? Что сад был полон призраков средневековья? Сэму казалось, что рядом с ней стоит недавний призрак. Воспоминание о том, что она так часто делилась подобным опытом с Ричардом, было очень сильным, когда она шла с Аленом по усыпанной гравием дорожке между аккуратно подстриженными газонами и кустами рододендронов, усыпанными цветами. Сэм подошла к скамье с железным каркасом, положила руки на спинку и закрыла глаза, окруженная запахами и тишиной.

Ален подошел к ней сзади и наклонил голову к изгибу ее шеи, его губы едва касались гладкой кожи. Сэм тихо вздохнул, и Ален поцеловал ее в шею крепче, скользнув губами под ее волосы к мочке уха. Он нежно прикусил его, заставив Сэма вздрогнуть от нового возбуждения. Инстинктивно она раздвинула ноги и прислонилась спиной к его груди, не сопротивляясь, когда его руки сомкнулись на полноте ее грудей, обхватив их через кардиган.

Сэм открыл ей глаза и попытался повернуться, чтобы они с Аленом могли поцеловаться, но он прижал ее всем телом к спинке скамьи. Она ахнула, когда он начал расстегивать пуговицы ее кардигана и обнажил ее тяжелые груди, наполняя свои руки их мягкой тяжестью, лаская их и перекатывая твердые кончики ее сосков между пальцами. Она почувствовала, как он вдавил твердый член в борозду между ее ягодицами, и поняла, что она была в нескольких шагах от того, чтобы ее трахнули.

— Ален… пожалуйста, — тихо сказала Сэм, ее голос выдавал ее желание. «Я хочу, но не здесь. Мы можем вернуться в отель?

— Конечно, — и он выпустил ее из своих объятий и отступил, чтобы Сэм мог застегнуть ее кардиган.

Чувство беспокойства, которое Сэм испытывала в саду, уменьшалось с каждым шагом, который она делала по направлению к отелю. У подножия лестницы, ведущей к комнатам для гостей, Ален на мгновение остановился и сказал: «Я должен просто пожелать папе спокойной ночи».
Сэм наклонился, чтобы нежно поцеловать его в щеку. — Спасибо ему за приглашение остаться, — мягко сказала она.

«Это наше удовольствие. Надеюсь, ты останешься так долго, как пожелаешь. По крайней мере, пока вы не найдете покой, который ищете».

Сэм улыбнулся, но не ответил.

Она пошла в свою комнату и закрыла за собой дверь, оставив свет выключенным и занавески открытыми, чтобы она могла стоять и смотреть на реку, ее поверхность мерцала в лунном свете. Раздался тихий стук, и Сэм втянул Алена в залитую лунным светом комнату и приложил два пальца к его губам в знак молчания.

Она наблюдала за лицом Алена, когда расстегивала кардиган без рукавов и стягивала его с плеч. Затем она просунула пальцы за талию юбки с принтом и спустила ее на бедра. Пока она это делала, Сэм встряхнул ее волосы, распустив их по плечам и спине, от этого движения ее груди покачивались и колыхались.

— Теперь ты, — мягко сказала она, сев на кровать, ее лицо было на уровне его паха.

Ален встал перед ней и расстегнул рубашку, вытащив ее из-под пояса брюк. Он уронил его на пол и встал, уперев руки в бока, а Сэм потянулась и провела руками по гладкой коже его шеи и мышцам груди. Она опустила руки ниже, восхищаясь плоскостью его живота, наслаждаясь теплым запахом, исходящим от его кожи. Она прикоснулась к нему губами, желая попробовать его плоть, напряженные мышцы дрожали в ответ, когда она открыла губы и провела языком по гладкой поверхности.

Француз мягко положил руки ей на голову, а Сэм потянулся к пряжке своего ремня. Она щелкнула застежкой, расстегнула молнию и расстегнула его штаны. Его член уже был твердым, головка торчала над поясом трусов. Она просунула пальцы за пояс его брюк и трусов и спустила их вниз по его ногам. Он быстро вышел из них и отшвырнул их. Движение заставило его член дрожать и качаться, а затем он твердо и прямо выступил из его паха, кончик пульсировал, предэякулят капал с головки.

Сэм долго смотрел на член Алена. Ей нравился его размер, его запах. Ей хотелось попробовать его на вкус, заняться с ним любовью своим ртом, высосать из него его сперму. Она протянула руки вверх, чтобы положить руки ему на грудь, раскинув свое тело в позе поклонения, когда она открыла губы и всосала в рот столько его члена, сколько смогла.

Медленно и осторожно Сэм провела своими овальными губами по всей длине члена Алена, проходя головкой мимо ее неба. Она еще не полностью захватила его, когда головка вошла ей в горло, его член наполнил ее рот своим теплом и соленым вкусом, сперма потекла по горлу в желудок. У него был чудесный вкус.

Мало-помалу Сэм выпустил скользкий от слюны вал члена Алена из пределов ее рта. Когда она появилась, она обвела ртом распухшую головку, прижавшись губами к гребню позади его головки, чтобы выдавить восхитительные капельки спермы, которые она проглотила. Затем она снова взяла его в свое горло, вдыхая мужской аромат его лобковых волос и подвесных яиц.

Низкий стон удовольствия вырвался из груди француза, и он наклонился в талии, чтобы просунуть руку под вытянутые руки Сэма и взять ее груди в свои руки, мягко сжимая их вес в такт движениям ее головы и рта, пока она лакомилась его членом. Она забулькала от удовольствия и увеличила горячее сосание рта, втянув щеки, чтобы потянуться к длинному члену и выпуклой головке.